События последних месяцев высветили некоторые новые возможности, открывающиеся перед мусульманами России. Посещение Президентом московской Соборной мечети, встречи с главами духовных управлений и северокавказских республик, публичное приветствие главы государства конференции, посвященной развитию отношений с мусульманским миром, запрет Медведевым использования в СМИ термина «исламский экстремизм» и проч. – говорят об активизации «мусульманского фактора» в отечественной политике. Причем в несколько неожиданном ракурсе.В ситуации практически исчезнувшей в стране в последние годы публичной политики, которая заменена пресловутой вертикалью властью, высшее руководство страны показывает, что признает за мусульманами право заниматься в определенных рамках исламской политикой. Пусть и в ограниченном виде, но все же это политика, поскольку касается политических вопросов. Власть посылает очередной месседж, что участие российских мусульман в развитии отношений между Москвой и странами исламского мира желательно.
Да, тут сразу же может быть выдвинуто мнение, что власти, прежде всего, преследуют собственные цели, используя для этого мусульман. Но очевидно, что в данном случае исламское сообщество России в целом (это, может быть, один из немногочисленных вопросов, в отношении которого имеется единство среди российских мусульман) также весьма озабоченно сближением нашей страны с исламским миром. Вряд ли кто-то из мусульман выступит против этого. Т. е. интересы сторон совпадают.
Проблема только в том, что активизация партнерства с внешним мусульманским миром, не всегда ведет к улучшению ситуации с Исламом внутри страны. Так было в советское время, да и в значительной степени эта же тенденция сохраняется по сей день.
Последние события, если и не дают гарантии полной гармонизации внешнего и внутреннего вектора «исламской политики» России, то, по крайней мере, открывают перед нами некоторые новые возможности для этого.
Борьба за поддержку мусульман
Ключевые политические силы страны, осознавая рост активности и веса исламского электората, начали борьбу за его симпатии. Мэр Москвы Юрий Лужков, который проводит своих людей на ближайших выборах в Мосгордуму, лидер ЛДПР Владимир Жириновский, член «Единой России» и заместитель спикера Совета Федерации Александр Торшин только этим и занимались на мусульманской конференции 24 сентября.
Тот факт, что Жириновский начал свое выступление со слов «БисмиЛлях», Торшин приветствовал гостей словами «Ас-саляму алейкум», Лужков признал, что уже давно ведет в Москве «джихад», а спикер Совета федерации и лидер «Справедливой России» прислал участникам конференции приветствие, - ясно свидетельствует о том, что они каждый как мог старались понравиться и завоевать симпатии и поддержку мусульман, причем внутри страны, а не за ее пределами. С дальнейшим ростом социального и общественного веса исламского сообщества борьба за его поддержку на политическом поле будет обостряться, что неминуемо усилит политическую роль мусульман.
Упущенные возможности 90-х
Усиливающимися позициями могли бы и должны были бы воспользоваться не только жириновские и лужковы, но и сами мусульмане. Сегодня ситуация на Кавказе, некоторая готовность властей взаимодействовать с мусульманскими игроками на политической арене, антикризисная заинтересованность Москвы в привлечении исламских финансов из-за рубежа открывают новые возможности.
Но парадокс заключается в том, что под открывшиеся перспективы у 20-миллионной российской уммы нет состоявшихся политических фигур, нет силы, хоть как-то оформившейся в виде политического или хотя бы общественного движения или организации, нет аналитических и лоббистских центров. Более того, нет даже самого исламского политического пространства, в котором эти фигуры или силы могли бы расти и существовать.
Подобная ситуация была в России в 90-х годах ХХ века, когда на мусульман внезапно обрушились религиозные и политические свободы, которыми они не смогли воспользоваться в полной мере. Были попытки создания исламских политических партий, движений и сил – Исламская партия возрождения, «Рефах», «Нур», Союз мусульман России и др. Но все эти партии и движения рухнули и ушли в небытие, не оставив сколь-нибудь заметного следа и не внеся заметного вклада в решение задач, стоящих перед российскими мусульманами.
Это произошло потому, что в РФ на тот момент не было сформировавшейся мусульманской среды, единого мусульманского общественного и политического пространства, не было единого мусульманского политического сознания, понимания и готовности через своих представителей на политическом поприще отстаивать свои интересы. Не было своего центра, например, какого-то мусульманского аналога Российского еврейского конгресса, который мог бы лоббировать интересы уммы. Т. е. исламское сообщество не обладало субъектностью, по просту говоря, мы оказались не готовы, не доросли для ответа на неожиданно возникшие вызовы.
Мусульмане тогда еще не осознали себя единой силой, силой общественной и политической. В основной своей массе они не знали тех лидеров, которые заявляли о своем желании отстаивать их интересы. Да и сами эти интересы не осознавались мусульманами, а их лидерами они осознавались совершенно по-разному, зачастую конъюнктурно и исходя из корыстных побуждений.
В итоге все эти исламские политические партии и движения работали только на имидж и укрепление позиций и прорыв на политическом поле только отдельных деятелей, позиционировавших себя как исламских лидеров. Иными словами, мусульмане, как общность, в 90-е годы не смогли воспользоваться и упустили все те возможности, которые перед ними открылись по воле Аллаха.
Повторение пройденного
Та же самая ситуация складывается и сегодня на новом этапе развития России и отечественной мусульманской общины. Аллах открывает перед нами новые возможности общественной и политической самоорганизации, объединения своих усилий и заявления о себе, как о политической силе.
Конечно, и само мусульманское сообщество России сегодня уже другое – более образованное, набравшееся опыта «лихих 90-х», лучше осознающее свои интересы. Но нельзя сказать, что оно стало более организованным. Оно все такое же рыхлое, несплоченное и неконсолидированное, как и 15 лет назад. Кроме того, сегодня в мусульманской среде нет даже таких ярких лидеров, которые могли бы воспользоваться открывающимися возможностями, как Сайид-Мухаммад Абубакаров, Ахмад-кади Ахтаев, Саид Абдулло Нури, Вали-Ахмед Садур и т. д.
Сегодня исламское общественное и политическое поле в еще большем запустении, нежели в 90-е. Поскольку, только начавшее зарождаться после краха Советского Союза исламское политическое пространство, сегодня обезлюжено и выжжено. Старые фигуры ушли, а новых не появилось. Сегодня любой, кто, имея достаточные ресурсы, опыт и волю, пришел бы на это поле, имеет серьезные шансы состояться как мусульманский политик федерального масштаба.
Один в поле воин?
Но по сравнению с 90-ми годами в сегодняшней ситуации есть одно крупное «но». Это такое специфическое явление на российской политической арене, как Рамзан Кадыров. Он, будучи президентом одной из республик, сегодня при мощной поддержке Кремля, благодаря своей харизме, жесткой воле, и благодаря консолидации вокруг него чеченской элиты, фактически становится политической фигурой федерального масштаба.
Сегодня Р. Кадыров не только задает тон и определяет повестку дня на самом Кавказе, не только влияет на политические процессы внутри России, но и в некотором ключе участвует в определении международной политики России. По крайней мере, на ее восточном направлении. Несомненно, без поддержки Кремля и Белого дома, а если быть совсем точными – лично Владимира Путина, Р. Кадыров не смог бы стать тем, кем он является сегодня.
Тут не анализируется характер и эффективность этой политики, не разбираются ее достижения и недостатки, а лишь констатируется факт, который может кому-то нравится, а кому-то нет.
А этот факт показывает, насколько руководство страны готово делать ставку на политических лидеров, пусть и продвигающих мусульманскую повестку дня, но решающих те проблемы, с которыми Кремль уже не может справиться. Фактически, при одобрении и поддержке высших федеральных властей, Р. Кадыров за несколько лет превратился в самую мощную политическую фигуру легального мусульманского политического пространства России.
Если же быть откровенным, то Рамзан Кадыров на данный момент не только самая мощная фигура на этом поле, но, фактически, он там - единственная фигура. Кроме него, сегодня нет иных политиков, с такой же готовностью отстаивающих мусульманские интересы и мусульманскую политическую повестку дня.
Конечно, все это чеченский президент делает в соответствии со своим пониманием ситуации и роли мусульман в ней, но надо признать, что на сегодня он старается возглавить процесс исламского пробуждения в России. Исключением тут, пожалуй, является президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, играющий «под Рамзана», и «лесное» подполье, которое, вообще, не признает возможности легальной исламской деятельности в условиях РФ.
Но Евкуров пока только обозначается на этом поле, и пока он предельно слаб. Кадыров же, фактически, в одиночку создает, ткет и формирует, как умеет, исламское политическое пространство и исламскую политическую повестку дня в России. Именно он показал всей стране, что глава республики может и должен быть мусульманином.
Он показал, что в управлении мусульманскими республиками нужно опираться на потенциал и принципы Ислама, через него решать современные проблемы российских мусульман. Своими широкими контактами на Востоке и постоянным приемом в Чечне международных делегаций Кадыров продемонстрировал, что потенциал исламского мира можно и нужно использовать в укреплении политических позиций Кремля на международной и внутренней арене.
Даже в такой желтом и гламурном скандале, как процесс Байсарова-Орбакайте за первоочередное право воспитывать сына, скорее всего, именно благодаря воле чеченского президента было продемонстрировано, что российское право может и должно иметь и «мусульманскую» интерпретацию. Кстати, весьма влиятельная политически Алла Пугачева, «примадонна» и «повивальная бабка постсоветского шоу-бизнеса», тут ничего не может поделать.
Кто-то возмущен решением «самого справедливого грозненского суда в мире», как либеральный фрондирующий журналист и политолог Николай Сванидзе, а кто-то – как разведенные отцы, лишенные доступа к собственным детям, - наоборот, вдохновлены им. Раньше ведь российские суды в принципе не рассматривали даже возможность оставить ребенка с отцом, за исключением брутальных случаев (если мать законченная алкоголичка и т. п.).
Сегодня без Кадырова не решается ни один мало-мальский вопрос исламской общественной и политической активности мусульман в России. Более того, политика чеченского руководства подстегнула активизацию шагов в исламском направлении властей других республик Северного Кавказа и даже Поволжья, где эта тема развивается и сама по себе.
Лидеры мусульманских регионов Поволжья последнее время серьзно обозначились на этом поле. Башкирский руководитель лично выступил в Москве на конференции по сближению с исламским миром, признав, что власти и «официальное духовенство» «проигрывают битву за мусульманскую молодежь». А Казань устами и действиями своих высших чиновников обозначилась в минувшем году не только как «Третья столица», но и как «Исламская столица России».
При всех этих фактах нам стоит помнить, что возможности и потенциал Р. Кадырова, М. Шаймиева и М. Рахимова, и даже всех их вместе, ограничены. Поскольку один человек, даже при всей персонифицированности политики в нашей стране, все равно - не движение, не общественная сила и не политическая партия. Есть угроза, что весь «мусульманский» политический капитал, который накопился за последнее время, без широкого участия может быть легко разменен в тактической игре с центром или конвертирован в личные политические и экономические проекты.
Пока мусульмане не осознают этих фактов, пока они сами не примутся осваивать открываемые перед ними Аллахом возможности, существует опасность, что они в очередной раз упустят свой шанс.
Азад Кулиев
No comments:
Post a Comment