Палестинцы 60 лет спустя

Газа. – Семья Хамдуни жила в Яффе до того, как город был разделен в результате создания “Израиля”. Шестьдесят лет спустя часть семьи живет в селении на севере сегодняшнего “Израиля”, другая часть оказалась в ныне изолированном Секторе Газа.

«Времена до изгнания я помню как во сне», рассказывает Сафая из лагеря беженцев Бич-Кемп на средиземноморском побережье. «Это были золотые времена. Каждую пятницу мы ездили с отцом на пляж или в Аль-Кудс (оккупированный восточный Иерусалим)».

Часть семьи Хамдуни все еще живет в тихом селении в северной части “Израиля”.

Махмуду принадлежит небольшая фирма. Почти всю свою жизнь он прожил в просторном и хорошо обставленном доме в селении Тамра.

Его отец, Сулейман Хамдуни, решил остаться, когда в 1948 на руинах Палестины был создан “Израиль”.

В апреле 1948 палестинский город Тиберий был захвачен отрядами Менахема Бегина. 5,5 тыс. его жителей бежали. 22 апреля сионистским захватчикам сдалась Хайфа, которую покинули 70 тыс. палестинцев.

25 апреля начались бомбардировки жилых районов Яффы, которые вынудили спасаться бегством 750 тыс. человек. 14 мая Яффа окончательно сдалась. На тот момент в ней остались лишь 4,5 тыс. человек.

Возвращение

С момента прихода в палаточный городок в Газе и до сегодняшнего дня, Сафая никогда не была на родине.

У 70-летней женщины все еще есть ключи от дома в Яффе, теперь ставшей престижным пригородом Тель-Авива.

«Мы говорим детям, что когда-нибудь вернемся домой, в Яффу и Тамру», говорит она.

«Мы храним ключи от старого дома в Яффе и документы, подтверждающие наше право собственности».

По данным агентства ООН по делам палестинских беженцев сегодня их насчитывается более 4,4 млн. Треть беженцев проживает в 58 официальных лагерях на территории Иордании, Ливана, Сирии, Западного Берега и Сектора Газа.

Право палестинских беженцев на возвращение гарантировано резолюциями ООН; у многих из них все еще хранятся ключи и документы на дома на территории современного “Израиля”.

Также как Сафая, они не теряют надежды на возвращение. «Даст Бог, вернемся мы или наши дети… Оккупация не может длиться вечно», говорит она.